...без своей отечественной породы собак. Я серьёзно! Ну а что Россия? О, Россiя, Россiйская империя своих собак (русская борзая и русская гончая) не только вывела, но и сделала частью довольно развитой дворянской (усадебной) культуры, пик развития которой (золотой век псовой охоты) приходился на вторую половину XVIII и первую половину XIX вв. И что это за собаки? Ох, это просто чудо собаки! Я как старый борзятник мог бы рассказывать о них и охоте с ними часами... Но сейчас я хочу процитировать нашего современника, который борзых не держал, русского писателя и мыслителя Константина Крылова, два года со дня кончины которого мы отмечали 12 мая. Не будучи борзятником Константин Анатольевич очень проницательно написал о русской борзой.
Культура, не включающая в себя культуру разведения и селекции, неполноценна, а собаководство – это, пожалуй, высшее проявление селекции, относящееся ко всему остальному «животноводству» примерно как поэзия к «искусству в целом».
Это, кстати, прекрасно осознаётся всеми действительно великими культурами. Германия – это не только Бетховен, Гегель и Крупп, но и немецкая овчарка, а Британия – не только Тауэр, Великая Хартия Вольностей и Уинстон Черчилль, это ещё и английский бульдог, Шотландия для всего мира – это «виски и колли», а Францию трудно представить себе без пуделей.
Высшим достижением русского собаководства была русская псовая борзая. Выводили её столетиями (стандарт породы был закреплён только в 1888 году). Это, наверное, одна из красивейших собак вообще. Если есть в мире воплощение идеи ПОРОДИСТОСТИ как таковой – то есть аристократизма, элегантной невозмутимости, грации и при этом силы и бесстрашия (русская борзая брала на охоте волка), то это она.
Естественно, собака была культовой, стоила дорого, но помещики держали множество – иногда сотни - борзых для безружейной охоты. Гоголь недаром ехидно помянул «взятки борзыми щенками». Зато практически вся «охотничья» тема в русской литературе крутится вокруг борзых.